13 апреля с 12:00 до 15:00 по адресу Красная 180 оф. 411
Приглашаю на нашу с Владимир Лобанов мастерскую «Сепарация как настоящая близость»..
На этой мастерской мы поговорим о сепарации.
В практическом эксперименте будет возможность почувствовать с кем и как связано ваше сепарационное напряжение. Возможность отчасти понять его и прожить.
Записываться можно по телефону 8 962 767 86 97
Стоимость участия 500 руб.
——————————————————
Вот некоторые размышления по этой теме
Слово сепарация содержит парадокс.
Идея, что можно отделиться и «настанет счастье», вводит в заблуждение.
Речь ведь идёт о людях, настолько важных, что никуда от них не деться даже после смерти.
Родители, браться и сёстры, супруги и возлюбленные, отношения с которыми были потрясающими.
————-
Когда мать проявляет силу воли, запрещая что-то маленькому ребенку или добиваясь чего-то от него: «Что надо сказать дяде?» — «Спаси.и.ибо», — это естественный способ взаимодействия.
Но как ботинки ребенка все время отстают от роста его ноги, так и способы взаимодействия теряют естественность. То же самое, по сути, и по форме, обращение матери, незаметно становится насилием.
Когда-то я свою маленькую дочь дома носил, обхватив рукой и прижимая к боку. Вторая рука при этом была свободна, мне было удобно и мне нравилось так её держать. Это стало моей привычкой. И вдруг однажды она возмущенно говорит мне чуть ли не из подмышки: « Не носи меня, как вещь!» Это был один из первых моих родительских уроков, и я его запомнил на всю жизнь.
Ребенок не анализирует, не ребёнкино это дело, он просто реагирует. И наступает самый важный и интересный момент в процессе сепарации – как мать будет обходиться с его простым реагированием? Будет наращивать свою волю в ситуации или предоставит место для воли ребенка? Как определить момент, когда матери уже пора перестать купать сына. И как реагировать на желание 3-х летней дочери помыть отца?
Если добавить силу воли, то вскоре родитель обнаружит себя орущим на ребенка и уставшим от бессилия.
Если предоставит место его воле – обнаружит, что ребенок начинает жить «не так»! И тут тоже не обойтись без высокого градуса эмоций и бессилия.
И где тут путь к истинной близости?
————
Нечто подобное происходит между мужчиной и женщиной. В начале романтических отношений женщину может привести в восторг решительность и воля мужчины, который ее добивается. Она может мгновенно влюбиться под впечатлением от поступка. А дальше, в уже сложившихся отношениях его решительные поступки начнут вызывать раздражение – ты со мной не считаешься. В ситуации конфликта мнений и интересов воля и решительность мужчины будет вызывать вместо чувств радости и восторга чувство одиночества и насилия. Зачастую мужчине бывает трудно услышать, что ему женщина говорит, потому что она в начале поддерживала его волю и поощряла. У него уже сложилась такая картинка, что у женщины своей воли нет, она готова с удовольствием следовать за ним и его волевыми импульсами, за его логикой. Столкнувшись с её волей, он оказывается в положении, аналогичном положению родителя с подрастающим ребенком.
————
Я выделяю точки, в которых возникает сепарационное напряжение. Это напряжение не имеет хорошего, полного и окончательного разрешения. И обычно точки напряжения просто «проезжаются», как станции на маршруте. А напряжение остается. В сепарации не бывает оргазмов.
Любопытно посмотреть на государство с точки зрения сепарации, чтобы полнее её чувствовать и осознавать.
СССР как государство контролировал практически всё:
доходы, личную жизнь, круг чтения и даже стрижки. Меня неоднократно выгоняла с уроков географичка за длинные волосы в том смысле, что на её уроках она не потерпит волосы до плеч у мальчиков. Так что географию в школе я прогулял практически полностью.
Вопросы супружеских измен, тем более разводов, вполне могли быть поставлены на профкоме или парткоме.
Нельзя было просто не работать. И поэтому многие в моем поколении, как и я сам, работали сторожами, дворниками и кочегарами, чтобы выйти из под вездесущей воли государевых слуг. Это была на тот период единственная форма сепарации без криминала.
Сепарация эта происходила в двойственной ситуации — мы отделялись от государства, но не от страны. А государство стремилось сделать вид, что оно и есть страна.
Эта же двойственность присутствует в позиции властных родителей, которые делают свой авторитаризм и контроль тотальными, а даже взрослому уже ребенку никуда не деться, потому что родители – это их «страна», и с ними связаны важные ценности.
Иногда дети уходят в «леса к партизанам», взрывает мосты, и с ним трудно вступить в контакт. При этом обе стороны теряют ценности отношений и возможности проявлять свою любовь и принимать любовь друг от друга. Они оказываются в отношениях «дальности», так сказать. Хотя трутся об друг друга очень интенсивно.
Конечно, ответственности в деле сепарации больше на стороне родителей. Потому что они «натурально» и взрослые, и «большие» в отношениях с детьми лет эдак до 18-ти. Но дети бывают очень разными в смысле стремления к самостоятельности.
А в отношениях мужчины и женщины – теоретически поровну. Хотя обычно в парах происходит некоторое деление на «большого» и «маленького». Например, типичный сюжет: в начале отношений мужчина «большой», потом пара вступила в брак, появился ребенок, и женщина стремится выйти из роли «маленькой», что порождает запутанные конфликты в паре.
——
Две стороны сепарации: сепарация «маленького» и сепарация «большого».
Если «маленького» посадить в квадратную коробку, как это делалось в грубом средневековье, он вырастет квадратным, а если в круглую – круглым. И рост, и дальнейшая жизнь его будет уродлива и мучительна.
Какая бы ни была волшебная «страна» у «большого», она будет не по мерке «маленькому».
Динамика отношений постоянно заводит в тупик. А выход из тупика всегда движением назад. Всегда через увеличение дистанции, а это в свою очередь переживается как расставание и даже потеря, как отвержение, всегда вызывает протест. В долгих отношениях страшно бывает даже подумать об этом, потому что все последствия, все ответные чувства заранее известны.
И тогда отношения омертвевают и становятся пустыми ритуалами. Теряется жизнь, замирает Ид, исчезает свобода.
В хорошем варианте растущий «маленький» стремится к свободе. Если не стремится, если не берет свободу, то дать её невозможно. В хорошем варианте «большой» дает свободу. Но если у него самого нет свободы, ему нечего дать своему «маленькому». И тогда они близостью называют слияние, а любовью – насилие.
Небольшое отступление про свободу и про волю. Не про волю в смысле силы воли, а про волю, которою легко спутать со свободой.
Представим себе двух человек, выходящих из ворот тюрьмы после того, как «просидели» по 10 лет каждый. Один из них в эйфории, у него много энергии и предвкушения. Второй скорее озабочен и растерян. Первый вышел на волю, а второй на свободу. Первый настроен на праздник. Второй настроен начинать жизнь с нуля или даже с отрицательной отметки, «из положения лежа».
Первый с большой вероятностью вернется в тюрьму. У второго есть шанс от неё сепарироваться.
Только шаг к свободе ведет к сепарации. Шаг на волю консервирует инфантильность, он несет в себе то, что можно назвать «детские шалости», азарт которых связан с риском наказания, то есть насилия. Шаг на волю – это всегда игра с «родительской фигурой», в малолетстве со старшими в семье, позже – с государством.
И сила воли здесь не помощник, а скорее индикатор. Если включается сила воли – это верный признак, что от любви вы отъезжаете. А если включается страх – это верный признак, что увеличивается дистанция. И это означает, что вы уже не будете так близки, как раньше. Но это дает надежду, что вы будете близки на следующем вдохе и выдохе отношений.
Простая метафора: вы пришли уставший и легли в самую удобную позу. Но представьте, что теперь вы всегда будет лежать в этой и только этой позе.
Это превратится в пытку.
Если же пара устроилась в очень удобной позе, и наступил момент позу поменять, то понадобится сначала разомкнуться, отдалиться, освободиться друг от друга, а потом сблизиться вновь или пойти на кухню, или отвернуться и заснуть. И любой из вариантов окажется шагом к настоящей близости. Она не боится молчания и пауз, она не сводится к частым встречам или разговорам по скайпу.
————-
В большом масштабе динамика пары родитель – ребенок проходит три стадии, которые требуют размыкания контакта, в которых приходится освобождаться друг от друга, чтобы получить возможность естественной, настоящей близости.
Сначала в подростковом возрасте. Когда родитель перестает быть самым красивым и абсолютно непогрешимым. То есть, превращается в живого реального «просто человека», и зачастую в восприятии подростка «слишком человека».
У подростка в этот момент появляются как бы два родителя. Один сегодняшний реальный. С которым почему бы и не поконфликтовать. И второй – великий и ужасный, притягательный и недостижимый, к которому обращено много сильных чувств, который остался в душе и памяти с 3х-5-ти летнего возраста. Эти чувства оказываются в пространстве отношений с сегодняшним реальным родителем, но в этих отношениях те чувства не реализуемы. Всё, что не реализовано там и тогда, очень трудно реализовать здесь и теперь.
Подростковый период сепарации заканчивается около 40 лет. Когда ребенок становится «взрослее» своих родителей, если взрослость считать не по возрасту, а по ресурсам адаптироваться, самостоятельно справляться с проблемами собственными и с проблемами своих близких.
Немало людей умудряются оставаться «маленькими» до конца своей жизни.
Например, мать «удочеряет» себя в отношениях с собственной дочерью, и тогда дочь из раннего детства сразу и навсегда становится «большой». Трудный вариант для работы с сепарацией. И места для близости в таких отношениях нет.
Третья стадия на пути сепарации как настоящей близости наступает после смерти родителя или супруга. Когда уже ничего невозможно изменить.
Когда отношения продолжаются, хотя нет событий. И эти отношения тоже имеют свою иную природу. Иную, чем отношения с живым родителем взрослого человека. Тоже иную, как и отношения с родителем в раннем детстве.
Есть в этом некоторое возвращение к началу: для маленького ребенка родитель практически бог, и умерший родитель, переходя в мир иной, становится сакральной фигурой.
В самом полном варианте сепарационных переживаний, когда родитель умер, у взрослого человека есть:
— травма потери, есть вина и сожаление, что не сделано и не сказано что-то важное, пока еще было возможно
— обиды или злость из раннего детства на родителя, каким он виделся тогда. Обиды и злость, которые некому было выразить, когда вырос и встретился с чуть более реальным родителем, чем он был в детском «проекторе».
И весь комплект сепарационного напряжения взрослого человека прорастает, естественно, в его отношениях с собственными детьми. Иногда прямо, иногда по принципу «от противного».
Так что выход из собственного напряжения сепарации останавливает трансляцию этого напряжения как родовую проблему.
——————
В истории романтических отношений мужчины и женщины прослеживаются аналогичные этапы и события. В начале романа возникает идеализация, очень много чувств почти в полном соответствии с самыми светлыми мечтами. Обожать от слова бог. Потом в какой-то не самый приятный момент жизни происходит встреча с реальностью другого, и с необходимостью соотносить свои фантазии с этой реальностью. На этом этапе тоже очень много чувств, но уже и светлых, и не очень. А дальше роман заканчивается. Иногда люди решают жить вместе, раз уж так хорошо познакомились. Но чаще роман заканчивается болью символической смерти и переживанием травмы потери. Вполне обычное явление – внутренние беседы со своим бывшим или со своей бывшей. Отношения продолжаются, как с фигурой если не сакральной, то символической.
Нередко один из партнеров застревает в этой травме и на много лет остаётся душевно в паре, не осознавая этого. В таком состоянии он не может вступить в другие отношения. Даже если, например, речь идет о вдове, то есть, когда муж не ушёл, а реально умер.
—————-
Нашим «маленьким» трудно и страшно становиться «большими».
Нашим «большим» важно обеспечить своим «маленьким» возможность становиться большими, но это очень трудно и страшно.
Тем боле, что процесс взросления не плавный. Он происходит в реальных ситуациях с реальными рисками.
Напряжение сепарации пронизывает всю нашу историю и связано со всеми нашими ценностями, оно делает нас несвободными, искривляет любовь к близким, и жизнь нашу делает горше.
Но каждый наш шаг на пути сепарации – это шаг к настоящей близости.
=================================================
